Форум » Архив (видео, аудио, фото) » Документальный фильм » Ответить
Документальный фильм
Семаргл: Описание: Документальный фильм Тот факт, что фильм до сих пор не транслировал ни один российский телеканал, создает ему "прекрасную рекламу". Размер: 323 Мб Video format: DivX 3.11 Low Motion (960 КБит/сек) Audio format: MPEG Layer 3 (MP3) (128 КБит/сек) Разрешение: 320x234 Язык: Русский Assassination.part1.rar 108 MB Assassination.part2.rar 108 MB Assassination.part3.rar 108 MB После скачивания всех частей, их надо разархивировать. По просьбам посетителей файл разбит на более мелкие части. Assassination.part1.rar 54,0 Mb Assassination.part2.rar 54,0 Mb Assassination.part3.rar 54,0 Mb Assassination.part4.rar 54,0 Mb Assassination.part5.rar 54,0 Mb Assassination.part6.rar 53,8 Mb
Ответов - 32, стр:
1 2 All
xxx: какие же они все казлы
Окрута: по мельче нельзя разбить? Метров по 50 хотя бы, а то за семь часов не успевает 90 метров скачаться.
Семаргл: Хорошо, перезалью.
Семаргл: Это тот фильм о котором ты спрашивал.
groza: У меня не динамический ip, поэтому я ограничена частотой загрузки. Есть проект, позволяющие загружать файл сразу на несколько файлообменников: http://www.shareonall.com/index.php?show=main Как работает этот сервис. Принцип работы очень прост: Вы закачиваете к нам файл, а мы перезакачиваем его на 5 любых файлообменников. Таким образом, закачав один раз, Вы получаете до 5 зеркал. Это существенно экономит Ваше время, ресурсы и делает обмен файлами намного проще, быстрее и удобнее. Вам больше не надо хранить множество ссылок на разные файлообменники - у нас Вы получите только одну, перейдя по которой, Вы и Ваши друзья получат сразу 5 зеркал. Это значительно упрощает подготовку к просмотру.
Семаргл: на несколько файлообменников Зеркала плохи тем что с ними надо еще подробно разбираться. Часто файлы через 2 недели просто удаляют. Если сможете найти аплоуд у которого условия выгоднее чем у депозита, пишите.
Grim: narod.ru/disk/ Залейте на него, пожалуйста
Семаргл: Чуть попозже залью.
DocVideos: http://docvideos.ru/ - большой архив документальных фильмов
Омут: http://filemanager.depositfiles.com/ru/filemanager.html DepositFiles Filemanager (версия 0.9.7) Теперь скачивать файлы стало еще удобнее! Забудьте о разрывающейся связи, правой кнопке мыши и необходимости вводить пароль на сайте! Теперь все просто: если у Вас есть ссылка на DepositFiles - программа скачает ее наиболее быстрым и удобным способом! • Хотите скачать один файл или подборку файлов? • У Вашего провайдера высокая скорость, нет? • Хотите узнать размер и наличие файла ДО его скачивания? • Удобно скачивать, когда вас нет за компьютером? • Любите drag'n'drop интерфейс?
Семаргл: Путина сливают или делают последнее предупреждение? "Господин Спикер, объясните пожалуйста," задал вопрос Селезневу в Государственной Думе, "как вы в понедельник узнали о взрыве, который случился в четверг?" Вместо ответа у задавшего вопрос, был немедленно отключен микрофон. Последние полгода в россиянской прессе появилась критика на Путина, я этим был немало удивлен, так как до 2009 года критики не было практически вообще. О чем шепптались по углам - не в счет. А тут поехало. А недавно еще и понеслось... Любой нормальный человек интересующийся политикой знает что взрывы домов в Москве, Волгодонске, Буйнакске, а также "тренировочный" взрыв в Рязани были осуществлены ФСБ по прямому приказу Путина. Это был крючек на который нужно было подсадить ВВ чтобы потом продвинуть в главнюки и чтобы тот будучи гравнюком не смел дергаться и выполнял команды хозяина на цирлах. Видимо ВВ или заелся и плохо стал выполнять команды, поэтому его с 2009 года стали щекотать прессой. Ну это все цветочки, пока ему только намекают чтобы не зарывался, а если не послушается тогда в ход будет пущена заготовленная заранее тяжелая артиллерия. А вот и предварительные залпы:
Семаргл: Запрещенная статья о Путине попала в Интернет Источник: Русская служба ВВС Американский журнал изъял из российских версий статью о Путине Американские блоггеры накануне начали общественную кампанию по стихийному переводу статьи о России, которая была опубликована в американской версии журнала GQ, но изъята из российской версии издания. Статья Скотта Андерсона посвящена расследованию террористических актов в России в конце 90-х и основана на интервью с бывшим сотрудником российских спецслужб Михаилом Трепашкиным, который рассказал американскому журналисту о причастности ФСБ к взрывам жилых домов в Москве и Буйнакске. Первыми тревогу в США забили журналисты Национального Общественного Радио (NPR). После того, как стало ясно, что журнал GQ ни под каким видом не хочет, чтобы в России увидели опубликованную в сентябрьском номере статью, NPR обратилось к менеджменту издания за комментариями. Комментариев не последовало, удалось только выяснить, что 23 июля один из ведущим адвокатов кампании Джерри Биренц отправил руководству медиа-холдинга и редакторам GQ письмо со следующими инструкциями: “Руководство Conde Nast приняло решение, что сентябрьский номер американской версии GQ со статьей Скотта Андерсона “Владимир Путин – темное восхождение к власти” не должен распространяться в России”. Согласно инструкциям Биренца, статью также нельзя было публиковать на веб-сайте журнала, а также посылать копии GQ в Россию или показывать ее российским чиновникам или журналистам. В дополнение к этому, строго запрещалась перепечатка статьи в любых изданиях медиа-холдинга за границей или какая-либо реклама этого материала в самом журнале. Цензура по-американски Корпорация Conde Nast Publications - один из крупных издательских домов в США. Помимо GQ, она выпускает такие популярные журналы как New Yorker, Vanity Fair и Vogue. В России холдинг владеет также модными журналами Тattler и Glamour. Руководство организации отличается исключительной дотошностью в редактировании своих изданий. Накануне в New York Times был опубликован материал под названием “Сможет ли Си Ньюхаус сохранить гламурность Conde Nast?”. В материале шел разговор о стиле управления журналами одного из главных менеджеров Си Ньюхауса, который, не доверяя редакторскому составу предпочитает лично перепроверять каждую версию подписанных в печать журналов, будь то глянцевый журнал для невест Brides или порой менее безобидный GQ. По мнению New York Times, Ньюхаус "как прилежный лавочник, по прежнему вручную пересчитывает количество рекламных страниц в своих журналах и в изданиях конкурентов, даже несмотря на то, что только в США количество журналов издательского дома составляет 26". По аналогичной схеме в Conde Nest налажена работа и с интернетом. Впрочем, в то время практика изъятия из интернет-версий изданий самых кассовых статей, для того, чтобы повысить продажи бумажных версий журналов для Conde Nast является обычной, случай со материалом Скотта Андерсона в США называют исключительным. Откровения российского агента По словам самого журналиста, тема статьи о России, которую редакторы GQ заказали журналисту, никогда не была тайной для менеджмента. В сентябре 2008 года Андерсон приехал в Россию и провел журналистское расследование, посвященное серии взрывов в России в 1999 году, которые по официальной версии считаются террористическими акциями чеченских боевиков. В основе расширенного шестистраничного материала в GQ интервью Андерсона Михаилом Трепашкиным - бывшим сотрудником спеслужб, который проводил расследование взрывов, а потом был отстранен от дел и провел несколько лет в заключении. Организация Amnesty International в свое время назвала обвинения, вынесенные Трепашкину, несправедливыми и политически мотивированными. Скотт Андерсон охарактеризовал Трепашкина как человека, который “четыре года провел в тюрьме по глупым обвинениям, ставших прямым результатом расследования, которое он проводил по факту взрывов”. "Сейчас его выпустили, - сказал Андерсон в интервью NPR, но ясно, что он живет под постоянным прицелом. Удивительно, что он по-прежнему готов говорить». "Хуже всего в этом ситуации то, - продолжает журналист,- что наконец вроде бы у него появилась возможность высказаться и поделиться тем, что он знает, однако теперь делается все возможное, для того, чтобы это замолчать". В стиле GQ Скотт Андерсон говорит, что для него до сих пор остается загадкой решение руководства GQ. "Внезапно стало ясно, что несмотря на решение опубликовать материал, они прилагают максимум усилий для того, чтобы как можно тщательнее скрыть от аудитории факт этой публикации”, - недоумевает журналист. На обложке сентябрьского GQ, действительно, нет даже упоминания о статье "Владимир Путин – темное восхождение к власти". Вместо этого на ней портрет Майкла Джексона, реклама интервью с женой звезды тенниса Энди Родика и рейтинг самых пьющих городов. На просьбу журналистов объяснить происходящее официальный представитель компании Conde Nast Мари Перл отказалась комментировать на меры принятые менеджментом по поводу конкретной статьи, но заявила, что компания "принимает во внимание законы и проблемы тех стран, в которых выходят журналы издательского дома". Адвокат и профессор медиаэтики в университете Миннесоты Джейн Киртли, считает, что позиция Conde Nast не имеет никакого отношения к прагматизму или профессиональным принципам. "С одной стороны, их попытку не навлекать на себя гнева российских властей и продолжать делать бизнес в стране можно понять, - подчеркивает Киртли в интервью NPR, - однако с другой стороны ясно, что эту статью в России все равно получат и прочитают. Со стороны руководства компании было бы наивно полагать, что ограничение публикации материала только американским изданием сможет предотвратить его распространения в более широких кругах". Кроме этого, Киртли считает, что издательский дом Conde Nast нарушил элементарные законы журналистской этики. "Одна из основных обязанностей новостной организации – предоставить возможность быть услышанными тем, кого пытаются заставить молчать и с достоинством выходить из неприятных ситуаций, связанных с такими публикациями”- подчеркивает адвокат. Владимир Путин – темное восхождение к власти. часть 1 http://gawker.com/5352827/------gq--- часть 2 http://gawker.com/5353302/
Семаргл: Banned in russia By Gabriel Snyder, 12:32 PM on Fri Sep 4 2009, 135,544 views In an act of publishing cowardice, Condé Nast has gone to extraordinary lengths to prevent Russians from reading a GQ article criticizing Vladimir Putin. As a public service, we're running it here and ask for your help in translating it. [Saturday afternoon update: Just over 24 hours after we asked for your help, you've given us a pretty much complete Russian translation of the story. Thank you to everyone who pitched in. There are still a few odds and ends that are garbled Google Translate bits. Also, because the story is so long we had to break it into two posts. I have no idea if the navigation text makes sense to our Russian friends. Please email me if you can help fill in the remaining gaps or spot any particularly glaring errors. Also, if you're feeling especially heroic, we're looking for someone to proofread and smooth over the entire story. Thanks again! Sunday afternoon update: The story has been translated and a few people have looked it over and did some proofreading. There are also some sites in Russia that have posted their own translations, which I'm told by Russian readers are quite good. You can find one here and another here.] The article, "Vladimir Putin's Dark Rise to Power" by veteran war correspondent Scott Anderson, quotes a former KGB official on the record and at length implicating Russia's shadow leader in a string of Moscow apartment bombings that killed hundreds in 1999 and were officially blamed on Chechen terrorists. The wave of fear created by the attacks played a critical role in launching Putin to power. NPR's David Folkenflik's jaw-dropping report explains the extreme measures Condé Nast lawyers have taken to bury the magazine piece: Conde Nast owns Vanity Fair and GQ as well as other publications, including Russian versions of GQ, Glamour, Tatler and Vogue. On July 23, Jerry S. Birenz, one of the company's top lawyers, sent an e-mail memo to more than a dozen corporate executives and GQ editors. "Conde Nast management has decided that the September issue of U.S. GQ magazine containing Scott Anderson's article 'Vladimir Putin's Dark Rise to Power' should not be distributed in Russia," Birenz wrote. He ordered that the article could not be posted to the magazine's Web site. No copies of the American edition of the magazine could be sent to Russia or shown in any country to Russian government officials, journalists or advertisers. Additionally, the piece could not be published in other Conde Nast magazines abroad, nor publicized in any way. It wasn't just that there was no reference to Anderson's piece on the cover of this month's GQ, which featured a picture of Michael Jackson, a reference to tennis star Andy Roddick's wife and a ranking of obnoxious colleges and top drinking cities. At this writing, I cannot find any reference to Anderson's piece on the Internet. We are working to get a Russian translation of the story posted here. [Update: Translation is now complete.] Russian-speaking readers have already helped us get through the bulk of it, but the more eyes the better. If you'd like to help out, please email me directly. We've also included a scan of the complete story is included. You can click any of the images of the original pages to see larger, legible versions. Translation made possible by: G., A.N., A.M., A.L.S., R.Z., D.M., N.S., G.G., R.J., S.A., S.I., S.S., A.M., A.S., D.G., J.H., M.B. and V.
Семаргл: GQ про Путина Часть 1 Никто не осмелится назвать это тайным заговором. Десять лет назад в этом месяце Россию потрясла серия загадочных взрывов жилых домов, в которых погибли сотни людей. За ними последовала волна страха и паники, которая привела тогда почти неизвестного Владимира Путина на вершину власти в стране. Но после взрывов появились сомнения, а также странные улики, сведетельствующие, что их устроили люди, может быть, работавшие на правительство. В последующие годы те, кто подвергал сомнению официальную версию событий, один за другим умолкли или скончались. За исключением одного. Скотт Андерсон нашел его. Первое взорванное здание было казармой в Буйнакске, в которой проживали российские солдаты и их семьи . Это было ничем не примечательное пятиэтажное здание на окраине, и когда около него поздней ночью 4 сентября 1999 года взорвалась огромная бомба в грузовике, этажи провалились друг в друга, превратив здание в груду горящих обломков. Под развалинами были погребены тела 64 человек - мужчин, женщин и детей. 13 сентября прошлого года я покинул до рассвета гостиницу в центре Москвы и поехал в рабочий район на южном крае города. Прошло двенадцать лет с тех пор, как я был в русской столице. Повсюду виднелись новые здания из стекла и стали, горизон пестрел строительными кранами, и даже в четыре часа ночи шумные казино вокруг Пушкинской площади работали вовсю, а Тверская была забита джипами и BMW новейших моделей. Все, что я видел по дороге, демонстрировало колоссальные изменения, которые произошли в России, чья экономика была разогнана притоком нефтедолларов, за девять лет после прихода к власти Владимира Путина. Но этим утром я ехал в "старую" Москву, в небольшой парк, где когда-то стояло грязноватое девятиэтажное жилое здание, известное как дом 6/3 по Каширскому шоссе. В 5:03 утра 13-го сентября 1999 года (ровно за девять лет до моего визита) дом 6/3 по Каширскому шоссе был взорван бомбой, спрятанной в подвале. 121 жилец этого здания погиб во сне. Этот взрыв, произошедший через девять дней после взрыва в Буйнакске, стал третим. Всего в том сентябре взрывов жилых домов в России было четыре за двенадцать дней. Во взрывах погибло около 300 человек, и страна погрузилась в панику. До терактов 11 сентября они были одними из самых масштабных терактов в мире. Обвиняя во взрывах террористов из Чечни, новый премьер-министр России Владимир Путин приказал вторгнуться в мятежную республику, использую тактику «выжженной земли». Благодаря успеху этого вторжения неизвестный до того Путин стал национальным героем, быстро захватив полную власть в российском государстве. Эта власть остается у него и по сей день. На месте дома 6/3 по Каширскому шоссе теперь были разбиты аккуратные клумбы. Они окружали каменный монумент, на котором были выбиты имена погибших и стоял православный крест. В девятую годовщину взрыва там собрались три-четыре местных журналиста, за которыми следили пара милиционеров из стоящей недалеко машине – впрочем, делать никому из них было нечего. Вскоре после пяти часов группа из пары дюжин людей – в основном молодых, скорее всего родственники погибших – в спешке подошла поставить свечи и возложить на монумент красные гвоздики и так же быстро отошла. Кроме них, тем утром там появились только двое пожилых мужчин, бывшие свидетелями взрыва; они произнесли в телекамеры, что это было ужасно, просто шок. Я заметил, что один из стариков, встав перед памятником, расчувствовался, постоянно вытирая слезы. Несколько раз он поворачивался и начинал целеустремленно шагать, как будто пытаясь покинуть это место, но у него ничего не выходило. Каждый раз он замедлялся у деревьев на краю парка и потом все равно медленно возвращался к памятнику. В конце концов я подошел к нему. "Я здесь недалеко жил," - сказал он, - "и меня разбудил шум. Я примчался и..." Крупный мужчина, бывший моряк, он беспомощно развел руки над клумбами. "Ничего. Ничего. Вытащили мальчика и его собаку. И все. Все остальные уже были мертвы." Но старик оказался более тесная причастен к трагедии. Его дочь, зять, и внук жили в доме 6/3 по Каширскому шоссе, и все они тоже погибли в то утро. Подведя меня к памятнику, он показал их имена на камне, в отчаянии утирая слезы. Затем он сердито прошептал: "Говорят, что виноваты чеченцы, но это ложь. Это были люди Путина. Всем это известно. Никто не хочет говорить об этом, но все это знают." Это загадка, на которой основано современное российское государство, загадка, не разрешенная до сих пор. Что произошло во время ужасных событий сентября 1999 года? Нашла ли Россия своего ангела-мстителя в лице Путина, классического решительного человека, который сокрушил врагов страны и вывел народ из кризиса? Или же кризис был сфабрикован в угоду Путину как успешный план российских спецслужб по приведению к власти одного из своих? Этот вопрос важен потому, что если бы не случилось сентябрьских взрывов и всего, что за ними последовало, трудно представить себе, как бы Путин мог занять свое теперешнее положение: крупный игрок на мировой арене и глава одной из самых сильных стран в мире. Непонятно, почему так мало людей вне России хотят узнать ответ на этот вопрос. Считается, что несколько спецслужб расследовали эти взрывы, но ни одна из них не обнародовала выводы. Среди американских законодателей взрывами мало кто интересовался. В 2003 году Джон Маккейн заявил Конгрессу, что "до сих пор остаются заслуживающие доверия свидетельства того, что ФСБ приложило к атакам руку." Но помимо этого ни американское правительство, ни американские СМИ не удосужились вникнуть в суть дела. Это кажущееся отсутствие интереса распространяется теперь и в России. Сразу после взрывов многие россияне публично подвергали сомнению официальную версию событий. Эти голоса замолкли один за другим. В последние несколько лет многие из журналистов, расследовавших эти происшествия, были убиты (или умерли при подозрительных обстоятельсвах). Та же судьба постигла и двоих членов парламентской комиссии по расследованию. Тем временем создаётся впечатление, что почти все, чья версия отличается от официальной, теперь или отказываются говорить, или отреклись от своих прежних заявлений, или мертвы. Во время моего пребывания в России в прошлом сентябре я попытался поговорить с принимавшими участие в поиске ответов журналистами, юристами, расследователями по правами человека. Многие наотрез отказались говорить со мной. Другие неохотно соглашались, но в основном ограничивались перечислением известных нестыковок в деле; если я настаивал, они допускали только, что проблема остается "спорной". Даже в случае со стариком из парка на Каширском шоссе я столкнулся с удушающей атмосферу, окружающей эту тему. Хоть он с готовностью согласился еще раз встретиться и познакомить меня с семьями других жертв, не доверявших официальной версии событий, потом он передумал. "Не могу," - сказал он, когда перезвонил мне через несколько дней. - "Я поговорил с женой и шефом, и оба сказали, что если я встречусь с вами, мне конец." Я хотел узнать, что он имел в виду, когда сказал "конец", но старый моряк уже повесил трубку. Без сомнения, частично его осторожность можно понять – вспомните только участь человека, для которого подтверждение конспирации о взрывах стало личной миссией: Александра Литвиненко. Из лондонской ссылки бывший агент КГБ вел в прессе непрекращающуюся кампанию против путинского режима, обвиняя его в коррупции и всяческих преступлениях – но, самое главное, в том, что именно Путин организовал взрывы домов. В ноябре 2006 года весь мир смотрел, не отрывая глаз, на драму, развязавшуюся, когда Литвиненко подбросили смертельную дозу радиоактивного полония - скорее всего, во время встречи с двумя агентами русских спецслужб в баре лондонской гостиницы. Через 23 мучительных дня Литвиненко умер от яда, но успел подписать заявление, в котором он недвусмысленно обвинял Путина в преступлении. Но Литвиненко не работал с делом взрыва домов в одиночку. За несколько лет до смерти Литвиненко попросил другого экс-агента КГБ, бывшего следователя Михаила Трепашкинa, помочь ему найти ответы на свои вопросы. В прошлом их судьбы сложным образом пересекались (в 90-х годах, один был предположительно послан убить другого), но в итоге именно Трепашкин, работая внутри России, обнаружил многие настораживающие факты этого дела. Трепашкин тоже вызвал на себя гнев властей. В 2003 году его заключили на четыре года в запущенную уральскую тюрьму. Но к тому времени, как я приехал в Москву в прошлом году, он уже был на свободе. Через посредника я узнал, что у Трепашкина две маленькие дочки и жена, категорически не желавшая, чтобы он встревал в политику. Узнав об этом, а так же приняв во внимание, что коллегу Трепашкниа недавно убили, а его самого упекли в тюрьму, я ожидал, что мои попытки поговорить с ним будут так же безуспешны, как и разговоры с другими сомневающимися. "О нет, он не будет молчать," - заверил меня посредник. - "Единственный способ остановить Трепашкина - это убить его." 9 сентября, через пять дней после взрыва в Буйнакске, террористы нанесли удар по Москве. Они взорвали жилой дом на улице Гурьянова, в рабочем районе города на юго-западе. Вместо грузовика устройство было спрятано на нижнем этаже дома, но результат был практически тем же - взрыв разрушил все восемь этажей и и убил 94 спящих жителей. И именно после улицы Гурьянова началась всеобщая паника. Уже через несколько часов некоторые российские официальные лица начали недвусмысленно намекать, что виноваты чеченские террористы, и стране объявили повышенную боевую готовность. Тысячи полицейских отправились допрашивать - и в нескольких сотнях случаев, арестовывать – всех, походящих на чеченцев, а жители многоэтажных домов по всей России организовывали патрули. Призывы к мести раздавались во всех политических кругах. По просьбе Трепашкина, наша первая встреча состоялась в переполненном кафе в центре Москвы. Сначал появился один из его помощников, а потом, через двадцать минут, прибыл сам Трепашкин в сопровождении кого-то наподобие телохранителя, мускулистого коротко остриженного молодого человека с непроницаемым взглядом. Трепашкин оказался крепко сложен, хоть и невысок - он всю жизнь занимался всевозможными боевыми искусствами. Он был очень видным, несмотря на возраст в 51 год. Но наиболее всего привлекала внимание его никогда не исчезавшая улыбка. Благодаря ей он немедленно располагал собеседника, вызывая к себе дружелюбие, хотя я мог себе представить, как в дни его работы в КГБ у сидящих с другой стороны стола для допросов из-за этой улыбки стыла кровь. Несколько минут мы болтали о повседневных вещах – о необычно холодной стоявшей тогда московской погоде, об изменениях, которые я заметил со времени моего предыдущего визита, - и я чувствовал, что Трепашкин пытается вычислить меня, решая, как много можно мне открыть. Потом он стал рассказывать мне о своей карьере в КГБ. Большую часть времени он расследовал контрабанду антиквариата. В то время он был абсолютно предан советской власти, особенно КГБ. Трепашкин был таким горячим сторонником Советского Союза, что он даже поддержал группу, которая пыталась предотвратить приход к власти Бориса Ельцина и сохранить советскую систему. "Я видел, что это будет конец Советского Союза," – объяснял Трепашкин в кафе. -"Но пойдем дальше - что случится с КГБ, со всеми нами, для кого Комитет стал делом жизни? Я видел впереди только бедствия". И эти бедствия пришли. Советский Союз распался, и Россия погрузилась в экономический и социальный хаос. Один из особо разрушительных аспектов этого хаоса связан с огромным количеством офицеров российского КГБ, которые неожиданно вошли в частный сектор. Одни открыли фирмы, или сами, или в сотрудничестве с той самой мафией, с которой они раньше боролись. Другие шли работать в качестве "советников" или охранников к новым олигархам или старым боссам из коммунистической партии, которые спешно хватали все, что имело ценность в России, расхваливая в то же время "демократические реформы" президента Бориса Ельцина. Трепашкин набдлюдал за всем этим с очень близкого расстояния. Оставшись в ФСБ (бывшем КГБ), следователь заметил, что отличать преступления от действий правительства становится всё труднее. "В одном деле за другим," - сказал он, - " просматривался сговор. Мафия работали с террористическими группами, но потом след вдруг вел к какой-нибудь бизнес-группе или даже к государственному министерству. И тогда становилось непонятно - это до сих пор уголовное дело или же подпольная операция, имеющая официальную санкцию? И что же на самом деле значит "официальная санкция" – кто, в конце концов, у руля?" Летом 1995 года Михаил Трепашкин начал работать над делом, которое навсегда поменяет его жизнь и приведет его к столкновению с высшими начальниками ФСБ; один из них, по утверждению Трепашкина, попытается его убить. Этот инцидент, как и многие другие, раскрывшие гниль пост-советской России, касался сепаратистской южной республики Чечня. К декабрю 1995 года после целого года войны повстанцы, боровшиеся за независимость Чечни, завели российскую армию в тупик, кровавый и унизительный. Причиной этого были не только боевые действия. Еще со времен Советского Союза чеченская мафия контролировала большую часть российского криминалитета, поэтому когда и само российское общество криминализовалось, чеченским повстанцам это было только на руку. Они воевали против российской армии современным оружием, которое всегда можно было получить, просто дав взятку коррумпированным российским офицерам. Деньги же шли от чеченских преступных группировок, оперировавших по всей стране. Насколько далеко зашел этот всем удобный сговор? Трепашкин узнал ответ ночью 1 декабря, когда группа офицеров ФСБ захватила московский офис банка «Сольди». Этот налет был последним звеном сложного операции, которую возглавлял, среди прочих, и Трепашкин. Она должно было наконец-то сокрушить печально известную группировку банковских вымогателей, связанных с чеченским лидером Салманом Радуевым. Налет прошел с огромным успехом: в сеть «Сольди» были пойманы более двадцати бандитов, в том числе два офицера ФСБ и генерал российской армии. Но внутри банка ФСБ-шники нашли что-то странное. Готовясь к засадам, бандиты поставили по всему зданию прослушивающие жучки, подсоединив их к стоящей снаружи машине. Как выяснилось, система была несовершенной, но тем не менее возникал вопрос: откуда у этой банды могло быть такое оборудование? "У всех подобных устройств есть серийные номера", - объяснял Трепашкин, сидя в московском кафе, - "поэтому мы пробили их по системе и обнаружили, что все они родом или из ФСБ, или из Министерства Обороны." Это было чрезвычайно важно, так как доступ к такому оборудованию был строго ограничен. Получалось, что высокопоставленные офицеры спецслужб и армии были в сговоре не просто с бандитской группировкой, а с группировкйо, которая создавалась в целях финансрования войны против России. По стандартам любого государства это уже была не коррупция, а измена. Но как только Трепашкин начал расследование, глава отдела внутренней безопасности Николай Патрушев снял его с дела банка «Сольди». К тому же ни одному российским офицеру не было предъявлено обвинения, и почти все пойманные в банке люди были вскоре втихую отпущены. Зато Патрушев приказал завести дело против Трепашкина. Оно продлилось почти два года, и под конец Трепашкин не выдержал. В мае 1997 года он написал открытое письмо президенту Ельцину, подробно описав свою роль в расследовании и обвинив большинство начальников ФСБ во множестве преступлений, включающих сотрудничество с мафией и даже принятие бандитов в ряды ФСБ. "Я думал, что если бы президент узнал о том, что происходит", - сказал Трепашкин, - "то он бы что-нибудь сделал. Это было ошибкой с моей стороны". О да. Как оказалось, Борис Ельцин сам был невероятно коррумпирован, а письмо открыло глаза ФСБ-шников на недовольного в их рядах. Через месяц Трепашкин добровольно ушел с работы, не выдержав, по его словам, давления со стороны коллег и начальства. Но это не значило, что он собирался тихо исчезнуть. Тем же летом он подал в суд на руководств ФСБ и стал слать жалобы, которые доходили даже до самого директора ФСБ. Казалось, что следователь все еще верил в то, что честь Конторы можно восстановить, что некто, доселе неизвестный, выйдет из тени и потребует реформы. Однако его настойчивость только еще сильнее убедила часть руководства ФСБ, что настало время решить его проблему раз и навсегда. Одним из первых они обратились к Александру Литвиненко. На первый взгляд Литвиненко казался как раз тем, кто нужен. Вернувшись в Москву после контр-террористической оперативной работы на кровавом Чеченском фронте, он был переведен в новый строго засекреченный отдел ФСБ под названием «Управление по разработке и пресечению деятельности преступных организаций» (УРПО). Литвиненко еще не знал, что отдел создавался как группа киллеров. В книге "Смерть Диссидента", написанной Алексом Голдфарбом и вдовой Литвиненко Мариной, Литвиненко описывает встречу с начальником УРПО в октябре 1997: "Есть такой Михаил Трепашкин. Это твой новый объект. Возьми его дело и ознакомься." Прочитав дело, Литвиненко узнал о работе следователя по банк «Сольдди», а также о его иске против руководства ФСБ. Он не мог понять, что же именно он должен был делать с Трепашкиным. "Ну, здесь ситуация тонкая", - цитирует Литвиненко своего начальника. - "Ты же знаешь, что он подал в суд на нашего директора и дает об этом интервью. Мы должны его заткнуть, это приказал сам директор." Вскоре, как утверждает Литвиненко, список его целей увеличился и включил в себя Бориса Березовского, олигарха и влиятельного кремлевского персонажа, которого кто-то могущественный теперь хотел уничтожить. Литвиненко тянул время, придумывая одно за другим причины, по которым он все никак не мог выполнить приказ на убийство. По утверждению Трепашкина, за это время были совершены по крайней мере две попытки убить его: провалившаяся засада на пустынной московской автостраде, а также снайпер на крыше, которому не удалось выбрать нужную позицию. В других случаях, говорит он, его предупреждали друзья, все еще работавшие в Конторе. В ноябре 1998 года предполагаемый заказ ФСБ на Трепашкина и Березовского был сенсационно обнародован, когда Литвиненко и четыре сотрудника УРПО созвали пресс-конференцию в Москве и рассказали об убийствах, которые им приказали совершить. Там же присутствовал и Михаил Трепашкин. Но на этом дело, казалось бы, подошло к концу без особых последствий. Литвиненко, глава офицеров-диссидентов, был уволен, но более никак не наказан. А Трепашкин вопреки всем прогнозам выиграл свой иск против ФСБ, женился во второй раз и получил работу в налоговой полиции. По его словам , он решил тихо отслужить свой срок и потом уйти в пенсию. Однако в сентябре 1999 года взрыв жилых домов потрясет политические основы России. Эти взрывы также заставят Трепашкина и Литвиненко вернуться в их мир плаща и кинжала, на этот раз с общей целью. Во время массовой истерики, которая разразилась в Москве после взрыва на улице Гурьянова ранним утром 13 сентября 1999 года, властей предупредили о подозрительной активности в жилом доме на окраине города. Не найдя ничего необычного, службы безопасности закончили осмотр дома 6/3 по Каширскому шоссе около 2 утра и уехали. В 5:03 утра девятиэтажное здание было разрушено огромной бомбой, убив 121 мирного жителя. 3 дня спустя целью стало жилое здание в Волгодонске, городке к югу от Москвы. На этот раз бомба была в грузовике, и погибло еще семнадцать человек. В московском кафе Трепашкин стал нехарактерно угрюмен, засмотревшись вдаль. «Просто невероятно», - сказал он наконец. - «Это была моя первая мысль. Страна в панике, патрули граждан задерживают неизвестных на улице, везде есть полицейские блокпосты. Так как же эти террористы бродят так свободно, что у них есть время устроить и привести в исполнение такие сложные теракты?
Семаргл: GQ про Путина Часть 1 Еще один аспект, в котором сомневался Трепашкин, был вопросом мотива. «Обычно это очень легко найти мотив» объяснил он «или деньги или ненависть или ревность, но что привело чеченцев к этим терактам? Очень мало людей думали об этом». С одной точки зрения это, может быть, понятно. Антипатия к чеченцам сидит очень глубоко в русском обществе и стала еще глубже во время сепаратистской войны девяностых годов. Невыразимые злодеяния совершили обе стороны в течение этого конфликта, и чеченские повстанцы были готовы и к войне на территории России и к действиям против мирных граждан . Но эта война окончилась в 1997 тем, что Борис Ельцин подписал договор, признавший автономию Чечни. «Так что, зачем?» продолжал Трепашкин «Зачем хотели бы чеченцы спровоцировать российское государство, когда уже достигли всего, за что воевали?» Кое-что еще мешало бывшему уголовному следователю: состав нового российского правительства. В начале августа 1999 – за несколько недель до первого взрыва в Буйнакске – Президент Ельцин назначил своего третьего премьер-министра за период менее трех месяцев. Это был небольшой человек, без чувства юмора, почти неизвестный российской общественности, его звали Владимир Путин. Он был так неизвестен, потому что, несколько лет назад, Путин был еще одним средним офицером КГБ/ФСБ, трудившимся незаметно. В 1996 Путину дали место в Управлении делами Президента - ключевое управление в аппарате Ельцина, которое дало Путину рычаги, с помощью которых он мог оказать или не оказать услуги инсайдерам в Кремле. Как видно, он хорошо использовал открывшиеся возможности: в течение трех следующих лет, Путина повысили до заместителя руководителя Администрации президента, а тогда до директора ФСБ, а теперь до премьер-министра. Но, хотя Путин еще был малоизвестным общей публике в Сентябре 1999, Михаил Трепашкин уже был хорошо знакомым с ним. Когда скандал УРПО стал публичным, Путин был директором ФСБ и лично уволил Александра Литвиненко за то, что он привлек внимание общесвенности. «Я уволил Литвиненко, потому что офицеры ФСБ не должны устраивать пресс-конференции и не должны делать внутренние скандалы публичными.» А в равной степени вызвало тревогу Трепашкина то, что наследником Путина на посту директора ФСБ стал Николай Патрушев. В должности начальника Управления собственной безопасности ФСБ, сам Патрушев освободил Трепашкина от обязанности следователя дела Банка Солди, и он был одним из тех правительственных чиновников, которые наиболее страстно доказывали чеченскую связь с взрывами жилых домов. «Так что эта динамика была заметна» сказал Трепашкин «и было правительство, способствующее ей. За этим стоят чеченцы, так что теперь нам надо справиться с чеченцами» Но тогда что-то очень странное произошло в спокойном провинциальном городе Рязань, находившимся в 120 милях на юго-востоке от Москвы. Благодаря состоянию повышенной бдительности, царящему в стране, несколько жителей 14/16 Новоселовой ул. в Рязани заметили белый Жигули подъехавший к их дому вечером 22 сентября. Людей охватила паника, когда они увидели двух мужчин, которые вынесли несколько больших мешков из багажника машины и перенесли их в подвал после чего быстро уехали. Жители позвонили в милицию. В подвале нашли три белых мешка весом около 50 килограмм каждый, подсоединенных к детонатору и взрывному таймеру. Пока милиция быстро эвакуировали всех из дома, позвонили местному эксперту ФСБ по взрывчатым веществам; он установил, что мешки содержали RDX - взрывчатое вещество достаточно мощное, чтобы снести целый дом. Выставили блокпосты на всех дорогах из Рязани, и началась огромная охота на Жигули и его водителей. К следующему дню событие в Рязани стало известным по всей России. Премьер-министр Путин, поблагодарил жителей за проявленную бдительность, пока министр внутренних дел хвалил недавние улучшения в работе органов безопасности «как, например, предотвращение взрыва дома в Рязани». Все так закончилось бы, может быть, только вот этот вечер двух из подозреваемых задержали. К удивлению местных властей оба предъявили удостоверения ФСБ. Вскоре позвонили из штаб-квартиры ФСБ в Москве и сказали, чтобы их освободили. На следующее утро директор ФСБ Патрушев выступил по телевидению, чтобы сообщить совсем новую версию событий в Рязани. Случай в 14/16 Новослевой ул., объяснил он, не был неуспешным терактом, а скорее «тренировкой» ФСБ, чтобы проверить бдительность общества. Он заявил, что в мешках были не взрывчатые вещества, а обычный домашний сахар. Противоречия в версии ФСБ были многочисленными. Как сопоставить утверждения штаб-квартиры ФСБ о мешках сахара с анализом местной ФСБ, который нашел RDX? Если была на самом деле тренировка, почему не сообщили местной ФСБ досрочно, или почему Патрушев сам не говорил об этом в течение тех полутора дней, пока ловили террористов? К тому же, почему взрывы в жилых домах сразу прекратились после Рязани? Если бы теракты были действительно устроенными чеченскими террористами, тогда, несомненно, унижение ФСБ в Рязани вдохновило бы их продолжать свои действия. Но время таких вопросов уже истекло. Пока Премьер-министр Путин во время своего выступления вечером 23 сентября, хвалил жителей Рязани за бдительность, российские военные самолеты стали бомбить Грозный - столицу Чечни. Через несколько дней российские батальоны бронетехники вошли в Чечню, и Вторая чеченская война началась. После этого события стали развиваться очень быстро. Во время новогоднего выступления 31 декабря 1999 Борис Ельцин потряс страну, заявив, что уходит с поста, и решение вступает в силу немедленно. Таким образом, Владимир Путин стал действующим президентом до того, что состоятся новые выборы. И вместо того, чтобы состоятся летом, как сначала было запланировано, выборы были назначены через десять недель. Конкурентам Путина осталось мало времени подготовиться. В ответ на президентский опрос в августе 1999, Путин имел менее двух процентов голосов. В марте 2000, благодаря своей стратегии тотальной войны в Чечне увеличил свою популярность и был избран президентом с 53 процентами голосов. Правление Владимира Путина началось, и Россия никогда не будет такой как прежде. На нашей следующей встрече, Трепашкин меня пригласил к себе домой. Это меня немного удивило - мне сказали что так безопаснее, Трепашкин редко приводит посетителей домой - но, по-моему, он считал, что все его враги все-таки знают, где он живет. В течении нескольких часов после взрыва на Улице Гурьянова, ФСБ выпустила эскиз подозреваемого, по описанию управляющего дома. Но вскоре, и без всякого объяснения, этот эскиз заменили описание совершенно другого человека, которого давно опознали как Ачемезa Гочияевa, небольшого бизнесменa из Черкессии, сразу сбежавшего и ушедшего в подполье. Весной 2002-го года, Александр Литвиненко и его напарник выследили Гочияева в отдалённом краю Грузии, где, через посредника, он упорно настаивал что ФСБ его подставила и он сбежал только потому что был уверен его убьют. Личность человека на первом эскизе ещё больше заинтересовала Трепашкина, когда изучая объемное дело ФСБ о взрыве на Улице Гурьянова, он нигде не мог найти её копии. В конце концов он начал рассматривать архивы газет в надежде что одна из них напечатала этот эскиз до того как ФСБ успела остановить их распространение. И нашёл. На рисунке был изображён мужчина 30 с чем-то лет, с квадратной челюстью, тёмными волосами и в очках. Трепашкин был уверен, что он его знал, и что он его даже арестовал 8 лет назад. Он полагал, что это было изображение Владимира Романовича, агента ФСБ который подобрал людей в состав автофургона c электронным наблюдением для банды Радуева во время грабежа банка Солди. Изначальная мысль Трепашкина была найти Романовича и постараться убедить его раскрыть своё участие во взрывах домов. Это оказалось бесполезным. Насколько Трепашкин мог выяснить, Романович уехал из России на Кипр и летом 2000-го года, его сбила машина, которая быстро скрылась, Романович скончался. Трепашкин затем нашёл изначальный источник эскиза ⎯ управляющего дома на Улице Гурьянова. «Я показал ему эскиз Романовича,» сказал Трепашкин, сидя в своей гостинной, «и он мне сказал что тот был составлен правильно, точно как он описал его милиции. Но затем они отвезли его на Лубянку где они показали емy эскиз Гочияева и настаивали что это и был мужчина которого он видел. С этим ошеломляющим известием, Трепашкин собирался удивить власти. ФСБ к этому времени уже давно опубликовало имена девяти человек, которые якобы были ответственны за взрывы в Москве и во Волгодонске. Они же были предлогом для новой войны с Чечнёй, хотя ни один из подозреваемых не был Чеченцем. Согласно сообщениям, к лету 2003-го года, пятеро из них были мертвы, двое были на свободе, и судебный процесс ещё двоих был назначен на Октябрь. Как адвокат Татьяны Морозовой, Трепашкин собирался присутствовать в суде и представить эскиз Романовича как улику для оправдания. Он принял дополнительную предосторожность. Перед началом суда, встретился с Игорем Корольковым, журналистом независимого журнала Московские Новости и в деталях описал отношение Романовича к делу. «Он сказал, 'если они до меня доберутся, хотя бы все будут знать почему,'» Корольков разъяснил. «Он был напуган и напряжён, потому что я думал он уже знал, что за ним идут.» Конечно же, через короткое время после встречи с Корольковым, власти забрали Трепашкина. Пока он находился под арестом, ФСБ ещё раз провелa обыск в его квартире, на этот раз при помощи целого автобуса агентов. Я понимаю что для соседей это было очень увлекательно,» сказал Трепашкин смеясь, «самое большое происшествие здесь за долгое время.» Они его задержали по старой запасной причине ФСБ ⎯ владение оружием без лицензии ⎯ но судья, очевидно знакомый с этим клише, сразу же отверг обвинения. Прокуроры тогда вернулись к обвинениям Трепашкина, которые рассматривались еще со времени предыдущего обыска, за два года до этого, хранение секретных документов, которые, он утверждает, ему подложили. Этого было не много, но достаточно. После закрытого суда, Трепашкина приговорили к четырём годам тюрьмы за неправильное обращение с классифицированным материалом и отослали в тюремный лагерь на Урал. В его отсутствии, двоих мужчин, которых судили за взрывы жилых домов, обвинили и приговорили к пожизненному заключению. Объявляя дело официально закрытым, правительство приказало ФСБ запечатать все следственные материалы по делу на следующие семьдесят пять лет. Мой последний вопрос к Михаилу Трепашкину был, в какой-то степени бессмысленным. Мы стояли на тротуаре около его корпуса, и я его спросил, если, смотреть на ход его жизни за последние пятнадцать лет, изменил ли он что-нибудь. Вопрос был бессмысленным, потому что люди в ситуации Трепашкина, которые боролись с властями и проиграли, почти без исключения скажут, нет: в поисках правосудия, свободы, или в стремлении изменить общества к лучшему, они объясняют, они бы сделали всё так же заново. Люди в таких ситуациях говорят это себе, чтобы дать значение своим мучениям. Вместо этого, Трепашкин издал короткий смешок и улыбнулся, как умеет только он. «Да,» сказал он, «я бы много чего изменил. Сейчас я вижу, что доверчивость один из моих недостатков. Я всегда думал, что не сама система, а только несколько людей создают проблемы. Даже когда я был в тюрьме, я никогда не верил, что Путин мог на самом деле стоять за этим. Я всегда думал что, как только он узнает, меня немедленно выпустят.» Трепашкин прекратил улыбаться и пожал широкими плечами. «Так, я догадываюсь, определённая наивность привела меня к ошибкам.» Я не был полностью в этом уверен. Я подозревал что его «недостаток», помимо наивности, заключался на самом деле в старинном ⎯ если даже не в средневековом ⎯ чувстве преданности. Во время нашей первой встречи, Трепашкин дал мне копию своего резюме, которое состояло из шестнадцати страниц, и первое что ударило мне в глаза, было то, как он выделил свои многочисленные награды и похвалы за все годы службы государству: как специалист морского флота, как офицер КГБ, как следователь ФСБ. Как бы необычно или старомодно это не было, он верил по-настоящему. Как ещё можно объяснить годы, который он провел как верный своему долгу следователь, тщательно строя дела против организованных синдикатов или продажных чиновников, и в то же время упорно отрицая признание того, что в новой России, сами воры всем и заправляли? Конечно же, это чувство неизменной преданности и парализовало Трепашкина, оно же и предотвратило его от познания своих «ошибок», от возможности изменить свою жизнь и встать подальше от неприятностей. Что касается нашего перемещения из квартиры Трепашкина на улицу, то даже это было хорошим свидетельством его упрямства, его жена вернулась раньше чем мы думали, и узнав что ее муж разговаривает с западным журналистом была так разгневана, что немедленно выгнала нас на улицу. «Ну, что поделаешь?» прошептал Трепашкин, когда мы уходили, будто он не мог ничего предпринять. Но возможно резкости его жены тогда ⎯ 25-го Сентября ⎯ была другая причина. В тот день, Трепашкин собирался идти на Пушкинскую Площадь, чтобы встретиться с небольшой группой сторонников, где в 6 часов они бы провели демонстрацию с требованием нового следствия взрывов. «Тебе тоже следует прийти», сказал он со своей обычной улыбкой. «Может интересно будет». За пять лет, с того времени когда Трепашкина посадили, в России произошло много перемен ⎯ и ни одна из них не была особо благоприятной для человека в его ситуации. В Марте 2004-го года, Владимира Путина избрали на второй срок президентства с 71-им процентом голосов, и он распорядился более жестко ограничить политическую свободу и свободу слова. В Октябре 2006-го года, в лифте своего дома, застрелили Анну Политковскую, ведущую журналистку России, которая в значительной степени писала о тёмных связях между ФСБ и Чеченскими «террористами». На следующий месяц, пришла очередь удалить Александра Литвиненко. И возможно самое большое расстройство ⎯ Русский народ в этом не видел больших причин для беспокойства. Наоборот, с экономикой, процветающей за счёт потока нефтедолларов, большинство были довольны образом Путина как сильного человека, и его всё более и более воинственным расположением духа по отношению к окружающему миру, передававшему дуновение возвратившейся сверхдержавы. Этот образ был подходяще заснят в Мае 2008-го года, когда Путин, которому конституция запрещает избираться президентом на третий срок (хотя он остался в кабинете в роли премьер министра), официально передал вожжи своему лично выбранному наследнику, Дмитрию Медведеву. На этот случай, оба из них были в похожих черных куртках, Медведев в джинсах, важно проходя через Красную Площадь, они выглядели не как главы государства а скорей как пара гангстеров. Даже свирепое вторжение России в Грузию в Августе 2008-го года, акт, который был единогласно осуждён на Западе, породило новую вспышку в Русской национальной гордости, новый взлёт популярности Путина. Может тогда и не удивительно, что митинг на Пушкинской Площади в тот вечер был довольно жалким зрелищем. Помимо Трепашкина и его самых близких помощников, присутствовало, может тридцать человек. Многие из них старики, которые потеряли родственников при взрывах, они, молча, стояли на тротуаре, держа в руках плакаты или выцветшие фотографии своих погибших. Этот небольшой кружок стоял под надзором восьми милиционеров в форме ⎯ и скорее всего нескольких других в гражданском, ⎯ но это казалось совсем не обязательно. Из огромных толп проходящих мимо в час пик, мало кто дважды посмотрел на протестующих. Глядя на Трепашкина в тот вечер, казалось, что может существовать другое объяснение вопросу, почему он ещё был жив, а люди как Литвиненко и Политковская были мертвы. От части, без сомнения, потому что Трепашкин старался не показывать указательным пальцем прямо на Путина, или на кого-либо ещё в связи со взрывами домов. Это подходит его складу ума, как криминальный следователь: ты только обвиняешь на основании фактов, то, что можно узнать и проверить. И конечно же другая часть причины заключается в его одностороннем сосредоточии на взрывах домов, в том, что он относиться к этому делу с тем же упорством с каким он отнёсся к делу грабежа банка Солди. В этом и состояла проблема Литвиненко и Политковской: они обвинили стольких членов правящего круга России, что обеспечили безопасность своих врагов их количеством. Для Трепашкина, кроме взорванных домов, больше ничего не существовало, и если бы его убили, вся Россия бы знала почему. Ирония судьбы, состоит в том, что чем дальше он двигает это дело, чем больше он требует публичного расследования, Трепашкин может, движет себя ближе и ближе к уничтожению. Пока люди стоящие за взрывами уверены, что они выиграли, или хотя бы что они достаточно захоронили прошлое, он в относительной безопасности. Когда люди начнут брать его листовки, тогда опасность возрастет. Этот день возможно быстро приближается. В ходе экономического кризиса прошлого года немногие страны пострадали больше России, и почти каждый день приносит новые народные протесты: против олигархов, против политики, и всё больше против самого Путина. Сейчас уже может, осталось недолго, когда Русский народ спросит себя, как это всё началось и вспомнит ужасные происшествия Сентября 1999-го года. Но тот вечер на Пушкинской Площади не стал таким днём. В тот вечер толпы ещё по-настоящему верили в возрождение России, торопясь мимо Трепашкина к метро и домой, торопясь к светлому, блестящему будущему, которое пообещал им их правитель. СКОТТ АНДЕРСОН журналист и автор, который передавал из горячих точек по всему миру.
Гость: Скотту Андерсону и Михаилу Трепашкину - респект и уважуха!!
Vlad: Как можно скачать вышеуказанный фильм????? На дипозите его нет
Семаргл: Обновил ссылки
Vlad: Можно этот фильм скачать по другому,через торент например,скорость закачки маленькая
Семаргл: Ишаком быстрее??? Когда десять лет репутацию наработаешь может и быстрее. У меня нет десяти лет для ишачинья.
Семаргл: Одной из странностей всей этой истории было заявление спикера Думы Геннадия Селезнева, которое он сделал утром 13 Сентября, 1999. "Я только что получил информацию," он сказал депутатам. "Сегодня ночью был взорван жилой дом в городе Волгодонске." Той ночью, действительно был взорван жилой дом, но Селезнев ошибся с городом; взрыв случился на Каширском шоссе 6/3 в Москве. Что поставило Спикера в затруднительное положение, когда три дня спустя в Волгодонске действительно произошел взрыв дома. По крайней мере один из депутатов Думы заподозрил неладное. "Господин Спикер, объясните пожалуйста," задал вопрос Селезневу в Государственной Думе, "как вы в Понедельник узнали о взрыве, который случился в Четверг?" Вместо ответа у задавшего вопрос, был немедленно отключен микрофон. Это наводило на подозрения, что кто-то в ФСБ просто перепутал, в каком порядке взрывы должны были произойти и сообщил Селезневу "новости" в обратном порядке.
Тартанг: Скачал первую часть, вторая и третья удалены с "депозита". Где скачать?
Семаргл: Если никто не скачивал файлы три месяца то они с депозита удаляются. Перезакачал все три части заново http://depositfiles.com/files/oxcppjd8k http://depositfiles.com/files/wdjo3piws http://depositfiles.com/files/1w8c8pxh3 (только первую придется скачать тоже заново, несовпадет с новыми частями)
Семаргл: Путин - темное восхождение Владимир Путин - темное восхождение к власти Вокруг журнала GQ в журналистских кругах США и интернете разгорается скандал. Как сообщают западные СМИ, издательский дом Conde Nast изъял из свежего номера русской версии журнала статью о Владимире Путине. Не перепечатывать в изданиях медиа-холдинга за границей, не публиковать на интернет-сайте, а также не отправлять копии американского издания в Россию и не показывать российским чиновникам – все эти инструкции, касающиеся статьи из сентябрьского номера GQ, как сообщает BBC, отправил руководству медиа-холдинга Conde Nast один из ведущих адвокатов компании. Публикация под названием «Владимир Путин – темное восхождение к власти» увидела свет только в американской версии журнала. Рассказывая о взрывах домов в Москве, Буйнакске и Волгодонске десять лет назад, автор говорит о возможной причастности к ним российских спецслужб. Снятие этой статьи в российском издании связано с давлением, которое оказали на издательский дом Conde Nast в Москве, уверен глава «Фонда гражданских свобод» Александр Гольдфарб. "Сегодня в журналистских кругах и в сетевых изданиях США разгорается скандал в связи с публикацией в журнале "GQ" большой статьи, посвященной годовщине сентябрьских взрывов домов в Москве в 1999 году", - рассказал в эфире радиостанции "Эхо Москвы" глава "Фонда гражданских свобод" Александр Гольдфарб. Он объяснил, что "статья сама по себе рассказывает всю историю про взрывы домов выдвигает версию о том, что эти взрывы были устроены ФСБ с целью спровоцировать войну в Чечне". "В статье приводится большое интервью с Михаилом Трепашкиным, бывшим сотрудником ФСБ, который расследовал это дело и угодил за это расследование в тюрьму на 4 года", - сказал А.Гольдфарб. По его словам, "скандал заключается в том, что руководство издательства "Conde Nast", которое владеет этим журналом, в самый последний момент, после того как журнал уже вышел на прилавки, разослал по всем сотрудникам инструкцию о том, что статью ни в коем случае нельзя распространять в России, о ней нельзя давать интервью в прессе, и это связано с давлением, которое на издательство "Conde Nast", судя по всему, оказали в Москве". "Эту тему подхватили новостные агентства, и сейчас идет большая дискуссия, где в частности говориться о том, что любой запрет по сути имеет эффект, обратный желаемому, и является рекламой для запрещенной статьи", - отметил он. В свою очередь главный редактор российской версии GQ Николай Усков заявил, что не получал никаких распоряжений по поводу публикации. "Никаких распоряжений от своего руководства по поводу непубликации статьи господина Скотта Андерсона я не получал", - заявил в эфире радиостанции "Эхо Москвы" главный редактор российской версии журнала "GQ" Николай Усков. "По-видимому, речь идет о том, что в прессе кто-то решил, что эта статья запрещена для публикации в России", - предположил он. - Я по-прежнему могу ее публиковать, если захочу. Другое дело, что в этой статье, честно говоря, не содержится ничего, о чем бы ни писали российские средства массовой информации уже несколько лет подряд", - объяснил он и добавил, что "в частности российский журнал " GQ" даже брал небольшое интервью у Литвиненко, это было в 2005 году". "С тех пор следствие ни официальное, ни неофициальное не продвинулось никуда, мы по-прежнему находимся в сфере догадок, частных мнений, иногда не очень убедительных", - сказал он. Н.Усков подчеркнул, что "все, что содержится в статье в принципе известно российской публике, было многократно обсуждено во многих СМИ в России, в том числе на телеканалах". "Нет никаких сенсаций, это еще одна статья, в которой автор возвращается к версии, что ФСБ причастно к взрывам домов в Москве", - объяснил он и добавил, что не видит смысла публиковать статью, потому что в ней не содержится ничего нового. В самом Conde Nast, как добавляет BBC, заявили, что издатель принимает во внимание законы и проблемы тех стран, в которых выходят его журналы.
Семаргл: Перевод статьи: Десять лет назад Россия была потрясена серией загадочных точечных взрывов, повлекших за собой гибель сотен людей. За ними последовала волна страха и террора, которая сделала тогда почти не известного Владимира Путина самым властным человеком в стране. Но были вопросы относительно природы этих взрывов - волнующие улики, свидетельствующие о том, что организаторы могли работать на правительство. В последующие годы люди, подвергавшие сомнению официальную версию событий, один за одним умолкли или скончались. За исключением одного. Скотт Андерсон нашел его. Первое взорванное здание было казармой в Буйнакске, в которой проживали российские солдаты и их семьи. Это было ничем не примечательное пятиэтажное здание на окраине, и когда грузовик со взрывчаткой взорвался поздней ночью 4 сентября 1999 года, этажи наваливались друг на друга до тех пор, пока не превратились в груду горящих обломков. Под ними были погребены тела 64 человек - мужчин, женщин и детей. Перед рассветом, 13 сентября в прошлом году я покинул гостиницу в центре Москвы и поехал в рабочий район на южной окраине города. Прошло 12 лет с тех пор как я бывал в российской столице. Везде понастроили новые стеклянные и стальные здания, строительные краны стояли всюду, и даже в 4 часа ночи шумные казино вокруг Пушкинской площади работали вовсю и Тверская была забита внедорожниками и BMW. Яркое впечатление от поездки – те колоссальные изменения, которые Россия, чья экономика была «разогнана» нефтедолларами, испытала за девять лет - с тех пор как Владимир Путин пришел к власти. Но этим утром я ехал на место в "старой" Москве, в маленький парк, где когда-то стояло грязноватое девятиэтажное жилое здание по адресу: Каширское шоссе, дом 6/3. В 5:03 утра 13 сентября, 1999 года, ровно девять лет до моего визита, дом 6/3 по Каширскому шоссе было взорвано бомбой, которая была спрятана в подвале. 121 жилец этого здания погибли во сне. Этот взрыв, который произошел спустя девять дней после взрыва в Буйнакске, был третьим из тех четырех взрывов многоквартирных домов в России в том сентябре, в которых были убиты примерно 300 человек и от которых страна погрузилась в панику. Это были одни из самых смертоносных террористических нападений в мире перед 11 сентября. Обвиняя террористов из Чечни, новый премьер-министр России, Владимир Путин, приказал начать наступательную операцию с применением тактики выжженной земли против отколовшейся республики. Благодаря успеху этой операции прежде неизвестный Путин стал национальным героем и быстро захватил полную власть в российской стране. Этот контроль так и продолжает оставаться у него. Там, где стоял дом 6/3 по Каширскому шоссе, теперь - аккуратные клумбы. Они окружают каменный монумент, на котором вырезаны имена погибших и стоит православный крест. На девятый юбилей взрыва собрались три-четыре местных журналиста, за которыми наблюдала пара милиционеров в стоящей недалеко машине, но делать никому было нечего. Вскоре после пяти часов группа из пары десятков людей - в основном молодых, скорее всего, родственники погибших, пришла поставить свечи и положить красную гвоздику на монумент, но тут же быстро ушли. Кроме них, этим утром появились только двое пожилых мужчин, которые были свидетелями взрыва и которые рассказали для телевизионных камер, как это было ужасно, какой это был шок. Я увидел, что один из стариков расчувствовался, когда стоял перед памятником, он неоднократно вытирал слезы. Несколько раз он отворачивался и куда-то шел целеустремленно, как будто пытался уйти, но не получалось. Каждый раз он останавливался у деревьев на краю парка и неизбежно возвращался к памятнику. Наконец, я завел с ним разговор. "Я здесь недалеко жил", - сказал он. - "Меня разбудил шум. Я примчался и..." Он был крупный мужчина, бывший моряк, и он беспомощно развел руки над клумбами. "Ничего. Ничего. Вытащили мальчика и его собаку. И все. Все остальные уже умерли". Но, как оказалось, у старика были личные связи с трагедией. Его дочь, зять, и внук жили в доме 6/3 по Каширскому шоссе, и все они погибли в то утро. Подведя меня к памятнику, он показал их имена на камне, отчаянно протирая слезы. Затем он сердито прошептал: "Говорят, что это сделали чеченцы, но это ложь. Это были люди Путина. Всем это известно. Никто не хочет говорить об этом, но все знают". В том и загадка души современной власти России, которая до сих пор не разрешена. Во время ужасов сентября 1999 года предстал ли Путин гневным ангелом России, решительным человеком, который передавил врагов страны и вывел народ из кризиса? Или же кризис был фабрикован в угоду Путину, как способ, через который секретные органы России возвели «своего» к власти? Этот вопрос важен, потому что если бы не было взрывов того сентября, трудно представить себе, как Путин мог бы занять положение, которое он занимает сейчас: важное лицо в международных делах и правитель одной из самых мощных стран в мире. Странно, как мало людей за границами России хотят знать ответ на этот вопрос. Вероятно, что несколько силовых структур провели расследование этих взрывов, но ни одна из них не опубликовала результаты. Среди американских законодателей мало кто проявил интерес в этом деле. В 2003 году Джон Маккейн объявил Конгрессу, что "до сих пор есть надежные утверждения, что российская ФСБ играла роль в этих действиях". Но кроме этого, ни американское правительство, ни американские СМИ не проявили желания вникнуть в это дело. Это кажущееся отсутствие интереса распространяется теперь и на Россию. Сразу после взрывов многие в России публично подвергали сомнению государственную версию событий. Эти голоса замолкли один за другим. В последние несколько лет многие из тех журналистов, которые расследовали эти происшествия, были убиты или умерли при подозрительных условиях – так же как и двое депутатов парламента, которые принимали участие в работе следственной комиссии. Тем временем создается впечатление, что почти все, чья версия отличается от официальной версии, теперь или отказываются говорить, или отреклись от прежних заявлений, или мертвы. Во время моего пребывания в России в прошлом сентябре я попытался поговорить со многими - журналистами, юристами, исследователями, работающими по проблеме прав человека - которые принимали участие в поиске ответов. Многие наотрез отказались говорить со мной. Другие неохотно согласились, но ограничились только перечислением несообразностей в изложении определенных обстоятельств дела; если я настаивал, они допускали только, что дело остается "спорным". Даже старик в Красноярском парке подчеркивает стесненную атмосферу, окружающую эту тему. Хоть он с готовностью согласился на вторую встречу, во время которой он хотел познакомить меня с другими семьями погибших, которые не доверяли государственной версии событий, он передумал. "Не могу", - сказал он, когда перезвонил мне через несколько дней. "Я поговорил с женой и шефом, и оба сказали, что если я встречусь с тобой, мне конец". Я хотел узнать, что он имел в виду, когда сказал "конец", но старый моряк повесил трубку до того, как я успел спросить. Без сомнения, частично его сдержанность можно понять, вспоминая участь того мужчины, для которого подтверждение заговора о взрывах стало личной миссией: Александра Литвиненко. Из своей лондонской ссылки бывший агент КГБ вел в прессе непреклонную кампанию против путинского режима, обвиняя его во всяческих преступлениях и в коррупции - но самое главное в том, что именно Путин организовал взрывы жилых домов. В ноябре 2006 года весь мир смотрел, не отрывая глаз, на то, как Литвиненко получил смертельную дозу радиоактивного полония, видимо, во время встречи с двумя агентами российской спецслужбы в баре лондонской гостиницы. До того как Литвиненко умер от отравления - что заняло 23 мучительных дня - он подписал заявление, в котором он недвусмысленно обвиняет Путина в преступлении. Но Литвиненко не работал над делом взрыва жилых домов в одиночку. За несколько лет до того как он был убит, Литвиненко попросил другого экс-агента КГБ помочь ему найти ответы на вопросы бывшего сыщика криминальной милиции по имени Михаил Трепашкин. У этих мужчин было довольно-таки сложное совместное прошлое - в 90-х годах один был послан разделаться с другим, но в итоге именно Трепашкин, работая в России, обнаружил многие из самых тревожащих фактов дела. Трепашкин тоже вызвал гнев властей. В 2003 его отправили в убогую тюрьму в уральских горах на четыре года. Но к тому времени, как я приехал в Москву в прошлом году, его уже выпустили. Через посредника я узнал что у Трепашкина были две маленькие дочки и жена, которая очень желала, чтобы он не занимался политикой. Сопоставляя эти факторы с тем, что его коллегу недавно убили, а его самого бросили в тюрьму, я ожидал, что мои попытки поговорить с ним будут такими же безуспешными, как мои разговоры с другими оппозиционерами. "Да, он поговорит", - уверил меня посредник. "Единственный способ остановить Трепашкина - это убить его". 9 сентября, спустя пять дней после взрыва в Буйнакске, преступники взорвали жилой дом на улице Гурьянова в Москве, в скромном юго-западном районе города. Вместо бомбы на грузовике устройство было спрятано на нижнем этаже дома, но результат был одним и тем же - взрыв разрушил все восемь этажей и убил 94 спящих жителей. И именно с улицы Гурьянова началась всеобщая тревога. В течение нескольких часов, несколько русских чиновников начали усиленно намекать на то, что террористы из Чечни несут за это ответственность, и страну привели в состояние повышенной боевой готовности. В то бремя как тысячи милиционеров расспрашивали - и в сотнях случаев, арестовывали - любого человека, похожего на чеченца, жители жилых домов по всей России организовались для патрулирования. Призывы к мести звучали во всех политических кругах. По просьбе Трепашкина наша первая встреча состоялась в переполненном кафе в центре Москвы. Первым появился один из его помощников, а потом, минут через двадцать, прибыл Трепашкин - в сопровождении своего псевдотелохранителя, мускулистого молодого человека, остриженного под ёжик, с непроницаемым взглядом. Трепашкин, хоть невысок, плотно сложен - свидетельство того, что на протяжении жизни занимался различными боевыми искусствами - и до сих пор очень видный в свои 51. Но чертой, наиболее привлекающей внимание, является его неизмеримо насмешливое выражение лица. Оно издавало дружелюбие и мгновенно располагало, хотя я мог себе представить, что тот, кто сидел напротив него при допросе, когда он работал в КГБ, наверняка смутился бы. Несколько минут мы болтали о повседневных вещах – о необычно холодной погоде в Москве в то время; об изменениях, которые я заметил со времени моего предыдущего визита, - и я чувствовал, что Трепашкин оценивал меня, решая, сколько сказать. Потом он стал рассказывать мне о своей карьере в КГБ. Он проработал большую часть своей карьеры в качестве сыщика криминальной милиции по контрабанде древностей. Он был в те дни, абсолютно лоялен Советской власти - и особенно КГБ. Трепашкин был настолько предан Советскому Союзу, что он даже поддерживал группу, которая пыталась предотвратить приход к власти Бориса Ельцина и сохранить советскую систему. "Я видел, что это будет конец Советского Союза", объяснил Трепашкин в кафе. - "Но даже более того - что случится с КГБ, со всеми нами - для кого это было всей жизнью? Я видел только надвигающееся бедствие". И это бедствие пришло. С распадом Советского Союза Россия погрузилась в экономический и социальный хаос. Одним из особо разрушительных аспектов этого хаоса связан с огромным числом русских офицеров КГБ, которые неожиданно пришли в частный сектор. Некоторые начали работать самостоятельно или присоединились к тем самым мафиям, с которыми они раньше боролись. Третьи подписывали контракты в качестве "консультантов" или силовиков для новых олигархов или старых коммунистических партийных боссов, которые отчаянно хватали любую возможную ценность, принадлежащую России, и одновременно расхваливали "демократические реформы" президента Бориса Ельцина. Трепашкин наблюдал за всем этим с довольно интимного дистанции. Оставшись в ФСБ (русском преемнике КГБ – прим. ред. журнала) следователь нашел, что отличить преступные деяния от политики правительства становится все труднее. "В деле за делом", сказал он, - "было «сливание». Мафии работали с террористическими группами, но потом след вдруг вел к бизнес-группе или даже к государственному министерству. И тогда неясно - это до сих пор уголовное дело или черная операция, имеющая официальную санкцию? И что же на самом деле значит "официальная санкция" - ведь кто же действительно правит?" Летом 1995 года Михаил Трепашкин начал работать над заданием, которое навсегда поменяет его жизнь и приведет его к столкновению с высшими начальниками ФСБ, один из которых, по утверждению Трепашкина, попытается убить его. Этот инцидент, как и многие другие раскрывшие гниль того, что происходило после развала Союза, касался сепаратистской южной республики Чечни. К декабрю 1995 года продолжавшаяся год война чеченских повстанцев, борющихся за независимость Чечни, с Россией дошла до унизительной для России ничьи. Успех чеченцев состоял в том, что со времен Советского Союза чеченская мафия контролировала почти весь российский криминалитет, поэтому когда российское общество стало криминальным, оно сыграло на руку чеченским сепаратистам. Для поставки современного оружия повстанцам нужно было только дать взятку российским полковникам, у которых были склады такого оружия, а деньги предоставлялись чеченской мафией, которая оперировала по всей стране. Насколько высоко доходил этот удобный сговор? Трепашкин получил свой ответ в ночь 1 декабря, когда вооруженная группа ФСБ захватила московский офис банка Солди. Захват той ночи был кульминацией сложного оперативного задания, которое Трепашкин помог возглавить и которое должно было поймать известную группировку банковских вымогателей, связанных с чеченским лидером Салманом Радуевым. Успех был огромный: были пойманы более двадцати вымогателей, в том числе 2 офицера ФСБ и российский генерал. Но внутри банка ФСБшники нашли кое-что другое. Чтобы предотвратить возможность засады, бандиты поставили прослушивающие жучки по всему зданию и подсоединили их к машине стоящей снаружи. Система была не особенно продвинутая, но создавала вопрос: откуда у этой банды могло быть такое оборудование? "У таких устройств есть серийные номера", - объяснил Трепашкин, - "поэтому мы провели их по системе и обнаружили, что оно пришло или из ФСБ или из Министерства Обороны". Это было очень веское обвинение, так как доступ к такому оборудованию был строго ограничен. Это означало то, что высокопоставленные полковники находились в прямом сговоре с бандитской группировкой, которая к тому же спонсировала войну против России. По стандартам любого государства, это уже была не коррупция, а измена.
Семаргл: перевод статьи Но как только Трепашкин начал расследование, глава отдела внутренней безопасности Николай Патрушев отстранил его от дела. К тому же ни одного обвинения не было предъявлено захваченным российским полковникам и почти все пойманные в банке люди были отпущены. Вместо этого Патрушев завел дело против Трепашкина. Оно продлилось почти два года, во время которых Трепашкин дошел до точки кипения. В мае 1997 года он написал открытое письмо президенту Ельцину, в котором он подробно описал свою роль в расследовании и обвинил большинство начальников ФСБ в сотрудничестве с мафией и даже в рекрутировании бандитов в ранге ФСБ. "Я думал, что если президент узнал бы о том, что происходит", - сказал Трепашкин, - "то он бы что-нибудь сделал. Это было ошибкой с моей стороны". Как оказалось, Борис Ельцин сам был очень коррумпирован, а письмо только предупредило ФСБшников о назревающей проблеме. Через месяц Трепашкин добровольно ушел с работы, не выдержав давления со стороны коллег и начальства. Но это не означало, что он собирался тихо исчезнуть. Тем же летом он подал в суд на главу ФСБ, а также жалобы, которые доходили даже до самого директора. Тогда Трепашкин еще верил в то что честь «конторы» можно было восстановить и что кто-то выйдет из тени и потребует реформы. Однако его настойчивость только еще больше убедила начальников ФСБ, что настало время решить его проблему раз и навсегда. Один из первых, к кому они обратились, был Александр Литвиненко. На первый взгляд Литвиненко казался подходящим для такого задания. Вернувшись в Москву после контртеррористической оперативной работы на жестком чеченском фронте, он был переведен в новый и сильно засекреченный отдел ФСБ под названием «Управление по разработке преступных организаций» (УРПО). Литвиненко еще не знал, что эта была группа наемников. В книге "Смерть диссидента", написанной Алексом Гольдфарбом и вдовой Литвиненко Мариной, Литвиненко описывает встречу с начальником в октябре 1997 года: "Есть один Михаил Трепашкин. Это твой новый объект. Иди, возьми его дело и ознакомься с ним". Прочитав его дело, Литвиненко узнал о его расследовании банка Солди, а также о его иске против главы ФСБ. Он не мог понять, что именно он должен был делать с Трепашкиным. "Ну, это деликатная ситуация", - позже цитировал своего начальника Литвиненко. - "Ты же знаешь - он подал в суд на директора и дает интервью. Мы должны его заткнуть, сам директор приказал". Вскоре Литвиненко утверждал, что его список увеличился и включил в себя Бориса Березовского - олигарха и влиятельного кремлевского персонажа, которого кто-то могущественный теперь хотел уничтожить. Литвиненко тянул время и придумывал оправдания, чтобы не выполнять задание. По утверждению Трепашкина, во время этого периода на него были совершено по крайней мере два покушения: провалившаяся засада на пустынной московской автостраде и еще снайпер, который не мог найти хороший прицел с крыши. В других случаях, говорит он, его предупреждали друзья, еще работавшие в «конторе». В ноябре 1998 года предполагаемый заказ ФСБ на Трепашкина и Березовского был раскрыт перед публикой, когда Литвиненко и четыре сотрудника его группы собрали пресс-конференцию в Москве и рассказали об убийствах, которые им приказали выполнить. Также присутствовал и Михаил Трепашкин. И на этом, казалось бы, дело было закрыто. Литвиненко, лидер полковников-диссидентов, был уволен, но не наказан. А Трепашкин, к большому удивлению, выиграл свой иск против ФСБ, женился во второй раз и получил работу в налоговой полиции. Он решил тихо отслужить свой срок и потом уйти на пенсию. Однако в сентябре 1999 года взрыв жилых домов потрясет все российское политическое общество. Эти взрывы также заставят Трепашкина и Литвиненко вернуться в их темный мир, на этот раз с общей целью. Посреди той массовой истерии, которая поглотила Москву после взрыва на улице Гурьянова, рано утром 13 сентября 1999 года власти были предупреджены о подозрительной деятельности в жилом доме на окраине города. Не найдя ничего странного, служба безопасности закончила осмотр дома 6/3 на Каширском шоссе около 2 часов ночи и уехала. В 5:03 утра девятнадцaтиэтажное здание было разрушено мощной бомбой, погиб 121 человек. 3 дня спустя жилое здание в Волгодонске, городке на юге России, было взорвано, на этот раз бомбой из грузовика, убив 19 человек. В московском кафе Трепашкин стал нехарактерно угрюмым. Целую минуту он пристально смотрел вдаль. «Просто казалось невероятным», - сказал он, наконец. - «Вот так я сначала подумал. Страна озабочена, члены комитетов бдительности задерживают неизвестных на улице, везде есть блокпосты. Так что - как эти террористы бродят так свободно, что у них есть время устроить и привести в исполнение такие сложные теракты? Казалось невозможным». Еще один аспект, в котором сомневался Трепашкин, был вопросом мотива. «Обычно очень легко найти мотив», - объяснил он, - «или деньги, или ненависть, или ревность, но что привело чеченцев к этим терактам? Очень мало людей подумали об этом». С одной точки зрения, это, может быть, понятно. Отвращение к чеченцам - очень глубоко в русском обществе и стало еще сильнее во время войны за отделение Чечни девяностых годов. Невыразимые злодеяния совершили обе стороны в течение этого конфликта, и чеченские повстанцы не решались воевать в России самой или нападать на гражданское население. Но эта война окончилась в 1997 тем, что Борис Ельцин подписал договор, признавший автономию Чечни. «Так зачем это?» - продолжал Трепашкин. - «Зачем хотели бы чеченцы спровоцировать российское государство, когда уже достигли всего, за которое воевали?» А еще что-то беспокоило бывшего уголовного следователя: состав нового российского правительства. В начале августа 1999 года – лишь за несколько недель до первого взрыва в Буйнакске – президент Ельцин назначил своего третьего по счету премьер-министра за менее чем три месяца. Он был небольшим человеком, без чувства юмора, почти неизвестным российской общественности - которого звали Владимир Путин. Он был так неизвестен, потому что, за нескольких лет до этого, Путин был еще одним средним офицером КГБ/ФСБ, трудившимся незаметно. В 1996 году Путину дали место в Управлении делами президента - ключевом управлении в аппарате патронажа Ельцина, которое дало Путину рычаги, с помощью которых он мог оказать или не оказать услуги инсайдерам в Кремле. Как видно, он хорошо провел свое время: в течение трех следующих лет Путина повысили до заместителя руководителя администрации президента, потом до директора ФСБ, а теперь и до премьер-министра. Но, хотя Путин еще был малоизвестным широкой публике в сентябре 1999, Михаил Трепашкин уже был хорошо знакомым с ним. Когда скандал УРПО стал достоянием публики, Путин был директором ФСБ и лично уволил Александра Литвиненко за то, что он его инициировал: «Я уволил Литвиненко, потому что офицеры ФСБ не должны устраивать пресс-конференции и не должны делать внутренние скандалы публичными». А в равной степени вызвало тревогу Трепашкина то, кого выбрали наследником Путина на посту директора ФСБ - Николая Патрушева. В должности начальника Управления собственной безопасности ФСБ сам Патрушев освободил Трепашкина от обязанности следователя дела Банка Солди, и он был одним из тех правительственных чиновников, которые наиболее страстно утверждали о чеченской связи со взрывами жилых домов. «Так что была видной эта динамика», - сказал Трепашкин, - «и было правительство, способствующее ей: за этим стоят чеченцы, и поэтому теперь нам надо расправиться с чеченцами. Но тогда произошло что-то очень странное. Произошло в спокойном провинциальном городе Рязань, которое находится в 200 километрах к юго-востоку от Москвы. В атмосфере повышенной бдительности, которая охватила страну, несколько жителей дома 14/16 по улице Новоселов в Рязани заметили, что вечером 22 сентября к их дому подъехали белые «Жигули». Они совсем испугались, когда увидели двух мужчин, которые вынесли несколько больших мешков из багажника машины и принесли их в подвал перед тем, как уехали со всей быстротой. Жители позвонили в милицию. В подвале обрнаружили три белых мешка по 50 килограммов, привязанных к детонатору и взрывному таймеру. Пока милиция быстро эвакуировали всех из дома, позвонили местному эксперту ФСБ по взрывчатым веществам; он установил, что мешки содержали RDX - взрывчатое вещество, достаточно сильное, чтобы снести целый дом. Между тем выставили блокпосты на всех дорогах из Рязани, и началась широкомасштабная охота на «Жигули» и его пассажиров. К следующему дню событие в Рязани стало известным всей России. Премьер-министр Путин поздравил жителей с бдительностью, пока министр внутренних дел хвалил недавние улучшения в работе органов безопасности, «как, например, предотвращенная попытка взорвать дом в Рязани». Может быть, все так закончилось бы, только в этот вечер двоих из подозреваемых задержали. К удивлению местных властей, оба предъявили удостоверения ФСБ. Через некоторое время позвонили из штаб-квартиры ФСБ в Москве и сказали, чтобы этих двоих освободили. На следующее утро директор ФСБ Патрушев выступил по телевидению, чтобы сообщить совсем новую версию событий в Рязани. Случай в доме 14/16 по улице Новоселов, объяснил он, не был неудачным терактом, а скорее «тренировкой» ФСБ, чтобы проверить бдительность общества. Далее он сказал, что в мешках в подвале были не взрывчатые вещества, а именно обычный домашний сахар. Противоречия в версии ФСБ были многочисленными. Как согласовать утверждения штаб-квартиры ФСБ о мешках сахара с анализом местной ФСБ, который нашел RDX? Если была на самом деле тренировка, почему не сообщили местной ФСБ досрочно, или почему Патрушев сам не говорил об этом в течение полутора дней охоты на террористов? К тому же, почему взрывы в жилых домах сразу перестали происходить после Рязани? Если бы теракты были действительно устроены чеченскими террористами, тогда, несомненно, унижение ФСБ в Рязани вдохновило бы их устроить больше терактов. Но время таких вопросов уже истекло. Даже пока премьер-министр Путин выступал вечером 23 сентября, хваля жителей Рязани за бдительность, российские военные самолеты стали наносить удары по Грозному, столице Чечни. Через несколько дней российские броненосные батальоны вошли в Чечню, и Вторая чеченская война началась. После этого события стали развиваться очень быстро. 31 декабря 1999 года Борис Ельцин потряс страну, когда объявил, что уходит с поста, и решение вступает в силу прямо сейчас. Таким образом, Владимир Путин стал действующим президентом до того, как состоялись новые выборы. И вместо того, чтобы состояться когда-то летом, как сначала было запланировано, выборы теперь состоятся через десять недель. Конкурентам Путина осталось мало времени подготовиться. Согласно опросу о предпочтениях граждан на выборах президента, который был проведен в августе 1999 года, Путин получал менее двух процентов поддержки. К марту 2000, на волне популярности за его стратегию тотальной войны в Чечне, он вступил на пост с 53 процентами поддержки избирателей. Правление Владимира Путина началось, и отныне Россия уже никогда не будет такой, какой была раньше. В ходе нашей следующей встречи Трепашкин меня пригласил в собственную квартиру. Это меня немного удивило - мне сказали, что по причине безопасности Трепашкин редко приводит посетителей домой – но, по-моему, он считал, что все его враги все-таки знают, где он живет. Это было достаточно приятное место, разве что спартанского вида, на первом этаже многоэтажки, окруженной другими многоэтажными башнями на севере Москвы. Трепашкин провел меня по квартире, и я заметил, что единственным местом с намеком на беспорядок была маленькая комната, заполненная бумагами - практически стенной шкаф - в которой он устроил рабочий кабинет. Одна из его дочерей была дома, она принесла нам чай. С немного стеснительной улыбкой, Трепашкин сообщил мне что у него была еще одна причина, по которой он редко устраивал рабочие встречи дома - его жена. "Она хочет, чтобы я перестал заниматься этими политическими вещами, но сегодня утром ее нет...". Улыбка сошла с его лица. "Это из-за рейдов. Вы знаете, они вламывались сюда", - он махнул рукой в сторону входной двери, - "со своими автоматами, крича приказы; детей очень сильно испугали. Это очень повлияло на мою жену, она теперь постоянно боится, что это опять может произойти". Первый из этих рейдов был в январе 2002 года. Поздно ночью группа оперативников ФСБ ворвалась и устроила обыск, перевернув квартиру вверх дном. Трепашкин утверждает, что тогда они ничего не нашли, но вместо этого подбросили достаточно "доказательств" - несколько секретных документов из архивов ФСБ, несколько пуль - что позволило прокуратуре "повесить" на него три серьезных обвинения. "Так они мне дали понять", - объяснил он, - "что они меня в покое не оставят, пока я не "образумлюсь". У Трепашкина было представление о том, что привлекло к нему внимание ФСБ: всего за несколько дней до этого рейда ему начал звонить человек, считавшийся режимом Путина одним из главных предателей России, - Александр Литвиненко. Служебное падение подполковника Литвиненко произошло быстро. После его пресс-конференции в 1988 году, где обвинил УРПО в организации покушений, он провел девять месяцев в тюрьме по обвинению в "злоупотреблении служебным положением", после чего ему пришлось уехать из России, когда прокуратура готовила ему очередное обвинение. С помощью ссыльного олигарха Бориса Березовского Литвиненко удалось уехать и поселиться в Англии, где совместно с Березовским они решили предать огласке то, что они считали преступлениями путинского режима. Их главной целью было выяснить правду о взрывах жилых домов. "Вот поэтому он и звонил", - объяснил Трепашкин. - "Ливиненко, конечно, не мог приехать в Россию, и ему нужен был кто-то здесь, чтобы помочь в расследовании". Легче сказать, чем сделать - к январю 2002 года в России произошли большие перемены. За те два года, с момента, когда Путин был избран президентом, еще недавно процветавшие независимые СМИ практически исчезли, а политическая оппозиция была постепенно выдавлена на обочину, потеряв всякое значение. Одним из индикаторов этого «похолодания» стало переписывание самой подозрительной части официальной версии о взрывах - "тренировочном задании" ФСБ в Рязани. К 2002 году начальник Рязанского отделения ФСБ, который руководил поиском "террористов", стал подтверждать официальную версию о тренировочном задании. Местный офицер ФСБ, эксперт-взрывотехник, который клялся перед телевизионными камерами, что в рязанских мешках была настоящая взрывчатка, вдруг замолчал о всем происшедшем, а затем вовсе пропал из виду. Даже жители дома 14/16 по улице Новоселов, некоторые из которых участвовали в съемке документального фильма шесть месяцев после инцидента, в котором полностью отрицали версию ФСБ и настаивали, что бомба была настоящей, теперь отказывались об этом с кем-либо разговаривать, разве что говоря, что, возможно, они все-таки ошибались "Я сказал Литвиненко, что единственная возможность помочь заключается в том, чтобы я смог принять участие в расследовании в какой-то официальной должности", - объяснил Трепашкин. "Если я просто начну копать сам по себе, меня очень быстро остановят" Такая официальная должность была организована на встрече в офисе Бориса Березовского в Лондоне в начале марта 2002 года. Один из присутствующих - депутат Государственной Думы Сергей Юшенков - взялся организовать независимую комиссию по расследованию взрывов и назначить Трепашкина одним из ее членов. На встрече также присутствовала Татьяна Морозова, уехавшая из России и проживающая в Милуоки, штат Висконсин. Мать Морозовой погибла при взрыве на улице Гурьянова и по российским законам могла получить доступ к материалам официального расследования. Поскольку Трепашкин недавно получил лицензию адвоката, было решено, что он будет официально представлять интересы Морозовой и попросит суд разрешить ему доступ к материалам ФСБ о взрыве на улице Гурьянова. "Я согласился на оба эти предложения", - сказал Трепашкин, - "но вопрос был, с чего начать. Большинство источников были ненадежными, а свидетельства людей менялись, поэтому моей первой задачей было получить доступ к результатам экспертиз"
1OM: Детектор лжи. Жесты Документальный фильм. http://www.zoomby.ru/watch/11541-detektor-lzhi-zhesty
FaktorX: Лекция Скрытимира "История славян до Рюрика" http://video.yandex.ru/users/skryten/view/56#
FaktorX: ДУХ ВРЕМЕНИ 3 Следующий шаг Основная идейная линия фильма: "Человек придумал деньги, чтобы упростить товарообмен, а дьявол сделал их мерой всего." - популярно разжеванный вариант о не рациональности потребительского капитализма и его структуре . В конце фильма: "вперед от загнивающего капитализма к коммунизму!"
Семаргл: Первые два фильма цикла "Дух времени" я еще смотрел с интересом и пытался здраво критиковать, закрывать глаза на некоторые вещи, понимая что люди могут ошибаться, но после третьего фильма вывод однозначный - снова бред.
FaktorX: фильм Михаила задорнова о славянах. - Разгром норманисткой теории. Рюрик. Потерянная быль
Андруха: Наслышан об этом фильме. Но из-за нашего отсталого траффика посмотреть не могу. Хотя я больше склонен читать вот такие материалы http://pereformat.ru/2012/09/nachalo-rusi/ Весь сайт очень неплох. Рекомендую для академического изучения.
полная версия страницы